Афонин В. Н. Репетируем Шекспира («Ромео, Джульетта... и другие»). ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
© Афонин В. Н., 2006
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
На открытой сцене – ещё в антракте – появляются СТУДЕНТЫ: одни разминаются, другие повторяют элементы боя на шпагах, третьи заняты весёлым трёпом, и т. п.
РЕЖИССЁР (появляясь в зале, или по трансляции). Так, прошу 2-й акт, 4-ю картину: Меркуцио, Бенволио, Ромео и так далее.
СТУДЕНТЫ освобождают сцену.
Свет, музыка – готовы? Начинайте!..
Звучит музыка, набирается свет.
МЕРКУЦИО (выходя на сцену). Куда, черт побери, Ромео делся? Он так и не был дома?
БЕНВОЛИО (сопровождая). Нет, я с его слугою говорил.
МЕРКУЦИО. Всё это из-за бледной Розалины. Его жестокосердная девчонка так мучает, что он с ума сойдет.
БЕНВОЛИО. Ему Тибальт, племянник Капулетти, прислал какую-то записку в дом.
МЕРКУЦИО. Клянусь душою, вызов!
БЕНВОЛИО. Наш друг ответить на него сумеет.
МЕРКУЦИО. Любой грамотный человек сумеет ответить на письмо.
БЕНВОЛИО. Нет, он покажет, как он поступает, когда на него наступают. МЕРКУЦИО. О, бедный Ромео, он и так уж убит: насмерть поражен черными глазами белолицей девчонки. Как же ему теперь справиться с Тибальтом?
БЕНВОЛИО. Да что особенного представляет собой этот Тибальт?
МЕРКУЦИО. Настоящий мастер всяких церемоний! Дуэлянт! Знаток первых и вторых поводов к дуэли! Настоящий губитель шелковых пуговиц! Фехтует он – вот как ты песенку поешь: соблюдает такт, время и дистанцию. Раз-два, и на третий ты готов!
БЕНВОЛИО. А вот и Ромео, вот и Ромео!
МЕРКУЦИО (глядя за кулисы). Совсем вяленая селёдка без молок! (Обернулся к Бенволио.) Эх, мясо, мясо, ты совсем стало рыбой!
РЕЖИССЕР (в микрофон). Стоп! Меркуцио! Кто адресат этой фразы – «ты совсем стало рыбой»?
МЕРКУЦИО (ЖЕНЬКА). Нет адресата.
РЕЖИССЕР. Ромео адресат – тыщу раз говорили!
ЖЕНЬКА. Так я и говорю – нет адресата, Ромео не пришёл. Не знаю, почему.
РЕЖИССЕР. Та-ак. Помреж!
ПОМРЕЖ выходит на сцену.
Что у нас на курсе происходит? Опять кастинг?
ПОМРЕЖ.Никто не знает. Не позвонил и не приехал.
ЖЕНЬКА. Вчера он вроде бы неважно себя чувствовал.
РЕЖИССЕР. Что вы говорите! Ах он бедный! Умирает – предупредить не может!
ПОМРЕЖ. Извините, пожалуйста.
РЕЖИССЕР. Никаких извинений! Все на сцену!
ПОМРЕЖ созывает однокурсников – те в костюмах выходят из-за кулис.
Значит так. Ваш Ромео играет с огнём. По его милости репетиция сорвана, так что делайте выводы, пока не пришлось делать вводы.
СТУДЕНТ (знакомый шутник). А можно мне попробовать?
РЕЖИССЕР. Что именно?
СТУДЕНТ. Ромео.
Однокурсники смеются.
РЕЖИССЕР (всем). Спокойно! (Студенту.) А ты знаешь текст?
СТУДЕНТ. Знаю. Я давно мечтаю.
РЕЖИССЕР. Прекрасно. Пробуй. Без меня. Репетиция окончена. Поздравляю! (Уходит.)
Студенты набрасываются на шутника – тот оправдывается, и все вместе шумно уходят.
А в гостиной у Володи долго звонит телефон.
ВОЛОДЯ (появляется, в джинсах, в шлепанцах, с полотенцем на шее). Алё?.. (Слушает, отвечает.) Здорово!.. (И далее – в конкретном диалоге.) Скорее жив, чем мёртв… Азачем врача-то?.. Нет, как раз сегодня я сделал вывод, что врать нехорошо... Ну, выгонят – значит, судьба такая... (Смеясь.) Нет, серьёзно, всё так неожиданно – я сам ещё не очень понял… Ну ты скажи пока, что не нашел меня. А людям, конечно, тысяча извинений. Я не нарочно, правда, так вышло... Ну! Ты ж понимаешь! «Каждый куёт своё счастье!»… Ага, пока, спасибо за всё!.. (Кладёт трубку, потягивается.) Ох, рисковый я мужик!..
НЕЗНАКОМКА (появляясь). Здрасьте!.. (Она в длинном до пят, запахнутом до подбородка, Володином халате.) Кто звонил?
ВОЛОДЯ (отвлекая от проблемы, иронично встрепенулся). «То жаворонок был, предвестник утра, – не соловей! Смотри, любовь моя, завистливым лучом уж на востоке заря завесу облак прорезает. Ночь тушит свечи: радостное утро на цыпочки встает на горных кручах. Уйти – мне жить; остаться – умереть». (Падает «замертво».)
НЕЗНАКОМКА (смеясь). Не умирай, пожалуйста.
ВОЛОДЯ (вскакивая). Как скажешь! «Чуть свет – уж на ногах! И я у ваших ног!» (Брякается перед ней на колени, берёт её руки, целует, затем смеётся, вспомнив.) Слушай, мне последнее время сны такие снятся! Вчера я будто бы тонул. А сегодня – наоборот: летим с тобой ночью по улицам в машине – без мотора, без руля, без тормозов и даже без колес! И мы – одним усилием воли – туда! сюда! – на волоске от столкновений! И вдруг на вираже влетаем в тоннель, а там – впереди – тупик! Мы с тобой сжались в комок, зажмурились – и... не помню дальше, я проснулся. А ты?
НЕЗНАКОМКА. И я! (Прильнув щекой к его груди). Какой ты тёплый. Можно я в тебя влезу?
ВОЛОДЯ. Влезай! Замерзла? Я тебя согрею! (Крепко обнимает.) «Ночевала тучка золотая на груди утёса-великана»…
Невольно спросонья зевая, они вдруг замечают совпадение, смеются и целуются, и наконец ВОЛОДЯ подхватывает её на руки.
НЕЗНАКОМКА. Сумасшедший, я тяжёлая!
ВОЛОДЯ. Да ты же как пушинка! Хочешь полетать?
НЕЗНАКОМКА. Хочу!
ВОЛОДЯ. Хочешь?! Ну держись! (Кружится.) Раз, два-а...
НЕЗНАКОМКА. Не-ет! Не надо! Я пошутила! Не хочу!
ВОЛОДЯ (кружась). Нет уж, лети, пушинка! Не будешь напрашиваться! Два с половиной!..
Вдруг – звонок телефона. ВОЛОДЯ, едва держась на ногах, останавливается.
Может, это твоя мама?
НЕЗНАКОМКА. Может. Послушай.
ВОЛОДЯ (отложив её на диван, берёт трубку). На проводе!.. (Отвечает кому-то.) Да вроде я… Расскажи, поделись... Ну, давай, заваливай... (Кладёт трубку.) Друг мой, однокашник, тоже сачок порядочный, обещал заглянуть. А вот мама твоя что-то не звонит. Надо подсказать ей номерок. Чтобы знала, где её единственная пропадает. И с кем.
НЕЗНАКОМКА. А номерок известен.
ВОЛОДЯ. Отку-уда?!
НЕЗНАКОМКА. Я звонила маме, будила на работу.
ВОЛОДЯ. Когда?! Ну чё ты врешь-то?
НЕЗНАКОМКА. Ты дрыхнул в это время, милый!
ВОЛОДЯ (не верит). И что ты ей сказала – где ты?
НЕЗНАКОМКА. Сказала – у тебя.
ВОЛОДЯ. А она что?
НЕЗНАКОМКА. Сказала, что убьёт тебя, посадит за решётку и взыщет алименты.
ВОЛОДЯ (играя). Ложь! Клевета! Я вас не знаю!
НЕЗНАКОМКА. А суд установит!
ВОЛОДЯ. А я скажу – пьян был, не помню!
НЕЗНАКОМКА. А вскрытие покажет!
ВОЛОДЯ. А я не дамся! Я сумасшедший! (Корчит рожи.)
НЕЗНАКОМКА (смеётся, затем со вздохом). Ну, слушай... Ну вот, уже и говорю, как ты: слу-ушай!
ВОЛОДЯ. Слушай, правильно, делаешь успехи!
НЕЗНАКОМКА. Займемся делом. Чур, я мою посуду, а ты приводишь в порядок остальное.
ВОЛОДЯ (притворно). У-у-у, не успеешь глаза продрать – работай! Я не лошадь! Я человекоподобный! Это звучит гордо!
НЕЗНАКОМКА. Поработай, не ленись. Настоящим человеком станешь – ещё не поздно.
ВОЛОДЯ. Не стану! Вот назло тебе не стану!.. (Скинув шлепанцы, вприпрыжку носится обезьяной по комнате.)
НЕЗНАКОМКА хохочет. ВОЛОДЯ, окрылённый успехом, разбрасывает машинописную бумагу.
Вот тебе порядок! (Вытаскивает на середину портативную пишущую машинку, усаживается на пол и уморительно серьёзно долбит в одну клавишу.)
НЕЗНАКОМКА (смеясь). Так вот чему вас учат!
ВОЛОДЯ (в образе обезьяны). Этому научить нельзя! Но можно научиться!
НЕЗНАКОМКА (смеясь). Ну-ну, развивайся в том же духе... (С посудой на подносе удаляется на кухню.)
ВОЛОДЯ (ищет выхода эмоциям). Эй, девчонка, слушай! Песенка наших отцов и дедов! Последняя гастроль! (Бросается к «роялю», «играет» под фонограмму и поёт.)
Ни мороз мне не страшен, ни жара!
Удивляются даже доктора!
Почему я не болею? Почему я здоровее?
Всех ребят из нашего двора!
Потому что утром рано
Заниматься мне гимнастикой не лень!
Потому что водой из-под крана
Обливаюсь я каждый день!
НЕЗНАКОМКА (вносит нечто в ладонях ковшиком). Браво, браво!Какое совпадение! Гимнастику проделал! Богатое воображение! А теперь – приступим к водным процедурам! (С визгом плещет в него холодной водой из рук.)
ВОЛОДЯ (задохнувшись). Ну ты, девчонка!
НЕЗНАКОМКА (держась на расстоянии). Ну ты, мальчонка!
ВОЛОДЯ (хвастливо). Ты хочешь видеть мою гимнастику?
НЕЗНАКОМКА. Слабо, интеллигентишко, слабо!
ВОЛОДЯ. Слабо?! Да я могу такую аэробику! Шейпинг! Боди-билдинг! Смотри, девчонка! (Врубает звук на всю катушку – «Рикки Мартин» – и, паясничая напропалую, выворачиваясь наизнанку, выдаёт пародийную смесь акробатики с рок-н- роллом.)
НЕЗНАКОМКА тоже включается в танец. Затем, по окончании музыки, оба, задыхаясь и стеная, падают по разным сторонам дивана.
Ну?.. Как?.. Девчонка!.. А?..
НЕЗНАКОМКА. Satisfaction!
ВОЛОДЯ. То-то, сэтисфекшн!.. По-английски со мной бесполезно. Ноу понимэ, ду ю ду?
НЕЗНАКОМКА. Извини. (После паузы.) Слушай, а ты знаешь... Ну вот, опять «слушай»!
ВОЛОДЯ. Слушаю внимательно!
НЕЗНАКОМКА. Ты знаешь, почему я пришла к тебе?
ВОЛОДЯ. О! Я думал, но так и не додумал. Почему?
НЕЗНАКОМКА. По всем правилам, я не должна была этого делать, ни под каким видом. Это какое-то колдовство.
ВОЛОДЯ (польщён). А я тебя предупреждал. Белая магия!
НЕЗНАКОМКА. Я помню. Но я тебе ещё не говорила – только ты не падай: через месяц у меня назначено... венчание.
ВОЛОДЯ. Какое венчание?
НЕЗНАКОМКА. Обыкновенное, в церкви, после ЗАГСа.
ВОЛОДЯ. С кем?
НЕЗНАКОМКА (смеясь). Ты его не знаешь.
ВОЛОДЯ. Ты шутишь?! Анекдот?!
НЕЗНАКОМКА. Хорош анекдот – чуть замуж не выскочила!
ВОЛОДЯ (в шоке). Замуж за Париса?!
НЕЗНАКОМКА. За кого?
ВОЛОДЯ. Это у Шекспира. Парис. Мы репетируем...
Музыка. На авансцене появляются КАПУЛЕТТИ (РЕЖИССЕР) и ПАРИС (ПАРЕНЬ).
КАПУЛЕТТИ. Синьор, все эти грустные событья
Нам помешали приготовить дочь.
Признаться, если бы не ваш приход,
Я сам давно лежал бы уж в постели.
ПАРИС. Да, в час беды – как говорить о свадьбе? Прошу вас, передайте привет мой вашей дочери, синьор.
КАПУЛЕТТИ. Охотно. Завтра с ней поговорю. Сейчас она в плену своей печали. Но я могу вполне ручаться вам, синьор, за чувства дочери моей: уверен, что будет мне она повиноваться. В среду... нет, какой сегодня день?
ПАРИС. Синьор, сегодня понедельник.
КАПУЛЕТТИ. Понедельник? Вот как! Нет, в среду будет слишком рано. В четверг её мы с вами обвенчаем, благородный граф. Без шума справим свадьбу: двое-трое друзей... Тибальт ведь так недавно умер – нас могут упрекнуть. Что скажете о четверге?
ПАРИС. Что я хотел бы, чтоб четверг был завтра.
КАПУЛЕТТИ. Итак, в четверг. Прощайте, граф.
Персонажи удаляются.
ВОЛОДЯ (Анюте). Как же тебя угораздило?!
НЕЗНАКОМКА (недоумевая). Сама не знаю. Никто замуж не звал, а он позвал. Мне было лестно. И неудобно отказывать. А он... понимаешь, он хороший парень. И так боялся услышать отказ… Я согласилась подумать. При всех назначенных формальностях. Ужасно легкомысленно!
ВОЛОДЯ (с тревогой). Но ты хоть передумала?
НЕЗНАКОМКА. Дурачок. Ты же спас меня.
ВОЛОДЯ (начиная успокаиваться). Слушай, ну ты меня огорошила. Выходит, я тебя увёл из-под венца?
НЕЗНАКОМКА. Я сама ушла из-под венца.
ВОЛОДЯ. Крутая! Но жениху от этого не легче. Такой удар!.. (Вдруг легкомысленно улыбается.) Слушай, а не боишься, что я тебя брошу?
НЕЗНАКОМКА (удивлённо взглянув). А ты?
ВОЛОДЯ. Что – я?
НЕЗНАКОМКА. Ты – не боишься, что я тебя брошу?
ВОЛОДЯ. Ноль один. Спасибо, что напомнила.
НЕЗНАКОМКА. Тебе спасибо.
ВОЛОДЯ (смеясь). Да ты серьезно?!
Она щекой опирается на руку.
«О, если бы я был перчаткой, чтобы коснуться мне её щеки!» (Придвигается к ней, обнимает за плечи.) А знаешь, когда ты пришла – когда согласилась прийти, – я решил, что ты поэтесса. Ну, правда: кто ж ещё мог вот так, поэтически безрассудно? Никто! И ведь я не ошибся. Ты же художница – ну будешь, поступишь летом! – а художники сродни поэтам, им многое позволено!
Она не реагирует. Он пытается её развлечь.
А кстати, как же всё-таки тебя по имени?
НЕЗНАКОМКА. Никак.
ВОЛОДЯ. А я-то знаю.
НЕЗНАКОМКА. Ну, как?
ВОЛОДЯ. Никак.
НЕЗНАКОМКА (смеясь). Не знаешь!
ВОЛОДЯ (рад перемене). А мне и не надо! Никакочка моя! (Обнял, стиснул, чмокнул в щеку.) Художника обидеть может всякий, а вот помочь материально... О! Ты есть-то хочешь?
НЕЗНАКОМКА (кивает). Мгм!
ВОЛОДЯ. И я хочу. Да нечего. Ну разве ж это вэри вэл?
НЕЗНАКОМКА. А кофе?!
ВОЛОДЯ. Кофе? Ща!.. (Щёлкает пальцами воображаемому официанту.) Два двойных, пожалуйста!
НЕЗНАКОМКА (туда же). С лимоном!
ВОЛОДЯ. С лимоном и ликёром! И дюжину пирожных ассорти!
НЕЗНАКОМКА. Какая роскошь! Обожаю пирожные!
ВОЛОДЯ. Ну, вот, наешься!
НЕЗНАКОМКА. Благодарю. А пока позвольте мне умыться.
ВОЛОДЯ. Разумеется! (Вскакивает, подаёт ей туфельки, провожает.) Прямо и направо. В крайнем случае, спросите по дороге, вам покажут.
НЕЗНАКОМКА (удаляясь). Вы очень любезны.
ВОЛОДЯ. Стараемся!..
Входной звонок. Входит ЖЕНЬКА.
О! Явление, которого могло не быть!
ЖЕНЬКА. Бонжур, синьор Ромео! Хорошую штуку ты с нами сегодня сыграл?
ВОЛОДЯ (забирая пакет). Бонжур, мерси. Какую штуку?
ЖЕНЬКА. Сорвал репетицию! Хорошо это? (Снимает куртку.)
ВОЛОДЯ. Прости, Меркуцио, у меня было очень важное дело. В таких случаях, как мой, дозволительно проститься с учтивостью.
ЖЕНЬКА. Это всё равно, что сказать – проститься учтиво.
ВОЛОДЯ. Ударение на проститься, а не на учтивости.
ЖЕНЬКА. Этим ударением ты ударил в самую цель.
ВОЛОДЯ. Как ты учтиво выражаешься!
ЖЕНЬКА. Учти, я цвет учтивости.
ВОЛОДЯ. Цвет – в смысле «цветок»?
ЖЕНЬКА. Именно. Ромашка в проруби.
ВОЛОДЯ. Фи! Я признаю ромашки только на розетках бальных туфель.
ЖЕНЬКА. Прекрасно сказано! Продолжай шутить в таком же роде, пока не износишь бальных туфель.
ВОЛОДЯ. Да я ещё коньков не износил.
ЖЕНЬКА. Ах, вот как? Ну теперь с тобой можно разговаривать. Ты прежний Ромео, каким тебя сделали природа и воспитание.
ВОЛОДЯ (уже достал и выложил на стол содержимое пакета). Жень, ты как манна небесная! Главное – вовремя!
ЖЕНЬКА. Я всегда молодец. А это видел? (Указывает на бутылку зелёной газировки «Тархун».) Зелёный змий!
ВОЛОДЯ. Упьёмся!
ЖЕНЬКА. Шнурки по-прежнему в отъезде?
ВОЛОДЯ. Не прибыли пока. Соскучился.
ЖЕНЬКА. Оно и видно. Одичал. А это что? (Оглядывает кавардак.) Обыск? Оружие, наркотики?
ВОЛОДЯ. Творческий беспорядок!
ЖЕНЬКА. Ишь ты, поди ж ты! Творишь?.. (Присаживается к пишущей машинке.) У всех ноутбуки – у тебя гусиной перо! Большой оригинал! (Заглядывает в лист на машинке.) Ого! Сплошной мягкий знак?.. Интересная абстракция, поздравляю.
ВОЛОДЯ. Ничего подобного. Чистейший реализм.
ЖЕНЬКА. Не скромничай. Сплошной мягкий знак – чистая абстракция.
ВОЛОДЯ. Кого ты учишь? Сплошной мягкий знак – это кайф, чтоб ты знал, сплошной кайф и никакой абстракции. Ну, может, самую малость «сюр», не отрицаю.
ЖЕНЬКА. Автору видней. Так ты пошто сорвал нам репетицию?
ВОЛОДЯ. Проспал.
ЖЕНЬКА. Ну и балбес. Репетицию не вернёшь. Ну и как будем дрынькать? Из горла или как?
ВОЛОДЯ. Всё тебе дай да подай. (Выставляет три бокала.)
ЖЕНЬКА. А третий зачем? Привычка на троих? Где приобрёл?
ВОЛОДЯ. Острота – «слегка заплесневелая». Третий – высшая тайна. Лей!
ЖЕНЬКА наполняет два бокала.
У тебя в ушах бананы? Лей в третий, не жлобствуй.
ЖЕНЬКА. Ладно. Хоть я пока не ведаю твоей высшей тайны, наполним её высшим смыслом. In tarhuno veritas!
ВОЛОДЯ. Ты уверен? А чего ж они кричат?
ЖЕНЬКА. Кто? Где?
ВОЛОДЯ. Да пьяницы. С глазами кроликов. In vino veritas! – кричат.
ЖЕНЬКА (вспомнив). А! Так я про то же: истина в стакане! Но Саша Блок, конечно, тоже гений: «И каждый вечер, в час назначенный…»
ВОЛОДЯ (продолжая). «…иль это только снится мне?.. девичий стан, шелками схваченный…»
НЕЗНАКОМКА (выплывая за полотенцем). «…в туманном движется окне!» (Вдруг видит ЖЕНЬКУ, смущённо.) Ой, здрасьте... (Володе.) Я думала, ты один... Извините... (Исчезает.)
ВОЛОДЯ. Приходи к нам, ладно?
НЕЗНАКОМКА (за сценой). Хорошо!..
ВОЛОДЯ с ухмылкой взглянул на ЖЕНЬКУ.
ЖЕНЬКА (ошарашен). Предупредить не мог?
ВОЛОДЯ. Извини, не успел.
ЖЕНЬКА. Ну теперь-то хоть познакомишь?
ВОЛОДЯ. Ещё чего!
ЖЕНЬКА. Ну кто хоть, откуда?
ВОЛОДЯ. Ничего не знаю!
ЖЕНЬКА. Как не знаешь?
ВОЛОДЯ. Так не знаю! Ты давай, пока мы одни, выкладывай новости.
ЖЕНЬКА. Какие новости?
ВОЛОДЯ. Ну ты ж говорил, по телефону-то: есть новости.
ЖЕНЬКА (притворно). Не помню. А впрочем, есть одна новостишка. У меня тут родилась идея – ну вот, шизую, понимаешь.
ВОЛОДЯ. А что за идея? В чём?
ЖЕНЬКА. Идея – гениальная. А в чём – не скажу. Надо ещё пошизовать. Но главное – родилась.
ВОЛОДЯ. Поздравляю. А как в издательстве?
ЖЕНЬКА. Да был я там вчера. Хвалили. Наговорили кучу комплиментов, подслащивая пилюлю, но... всю подборку завернули. У них, видите ли, большая очередь из членов союза!..
ВОЛОДЯ. А ты ещё молод, не хватает жизненного опыта!..
ЖЕНЬКА. Ну! У тебя такое было?
ВОЛОДЯ. Всякий уважающий себя писатель должен пройти через это.
ЖЕНЬКА. А чукча не писатель. Чукча – поэт!
ВОЛОДЯ. Извините, не подумавши, обидеть не хотел.
ЖЕНЬКА. Пустяки, дело привычное. Зато у поэта родилась новая идея.
ВОЛОДЯ. Тогда давай... (Берёт бокал.) За новорождённую!
НЕЗНАКОМКА (входит, переодетая, с рубашкой в руках для Володи.) У кого-то дочь родилась? (Женьке.) Вас можно поздравить?
ВОЛОДЯ (смеясь). Можно, можно! Счастливый папаша! (Берет рубашку, надевает.) Вот такой у меня друг-товарищ, познакомься. На вид простой, а на поверку – и сам Ев-гений и дочь туда же. (Женьке.) Поздоровкайся с дамой, деревня!
ЖЕНЬКА. Извините, здрасьте. Это всё он меня с толку сбивает. Только что уверял, будто не знает о вас ничего.
ВОЛОДЯ. «Меркуцио, довольно, ты о пустом болтаешь!»
НЕЗНАКОМКА (вызывающе). Он знает. Ничего особенного. Я его новая... girl-friend.
ЖЕНЬКА (слегка удивлённо). Правда?.. (Володе.) А что же ты, плэй-бой молчал «как рыба об лёд»?
ВОЛОДЯ. Извините, забыл. (Мягко берет её за руку, сажает, вручает бокал.) Вот тебе зелёная водица – пожалуйста, без глупостей. (Женьке.) Слушай, мы голодные, так что извини. (Ей.) Видишь, как хорошо иметь хотя бы одного такого друга. (Женьке.) Садись, кормилец! Расскажи нам, что там творится за бортом?
ЖЕНЬКА (присаживаясь). Да я не очень в курсе. «Все мы пассажиры одного корабля». Кто это сказал?
ВОЛОДЯ. Экзюпери?
ЖЕНЬКА. Правильно. А сколько будет дважды два?
ВОЛОДЯ. Пять?
ЖЕНЬКА. Пять-шесть примерно. Но я хочу сказать другое. (Берёт свой бокал.) Хорошо с вами, люди!
ВОЛОДЯ (Незнакомке). И нам с ним неплохо, да?
Она с улыбкой кивает.
ЖЕНЬКА (слегка отпив). А может, закурим? Кто за, кто против?
ВОЛОДЯ. Единогласно!
НЕЗНАКОМКА. Спасибо, не курю.
ВОЛОДЯ (удивлён). Как это? А вчера?
НЕЗНАКОМКА. Вчера – это вчера. Сегодня – это сегодня.
ВОЛОДЯ (Женьке). Разгул демократии.
ЖЕНЬКА. Нет, это просто... как его?.. плюрализм, во!
ВОЛОДЯ. Умница-разумница! Минздрав не зря предупреждает...
ЖЕНЬКА (вторя). Курение опасно для вашего здоровья!..
НЕЗНАКОМКА смеётся.
Но с вашего разрешения мы всё-таки подымим?
НЕЗНАКОМКА. Травитесь! Минздрав умывает руки!
Ребята закуривают и «балдеют» ей на зависть.
ВОЛОДЯ. Ка-айф!
ЖЕНЬКА (хрипло). Мягкий зна-ак!
НЕЗНАКОМКА (смеясь). Нет, нет и нет, не курю, не хочу и не буду!
ВОЛОДЯ. А чего ж ты хочешь? Приказывай!
НЕЗНАКОМКА. Я хочу... петь!
ЖЕНЬКА (озадаченно). Чего бы такого нам спеть?
ВОЛОДЯ. Знаю! (Запевает.) «От улыбки хмурый день светлей!..»
ЖЕНЬКА (подпевая). «От улыбки в небе радуга проснётся!..»
И так далее. Ребята дурачатся, поют и танцуют, развлекая девушку, а в это время в прихожей появляются родители: МАТЬ – налегке, с сумочкой и ключами, ОТЕЦ – с большим чемоданом на колёсах и дорожной сумкой.
ВОЛОДЯ. «Ба-а, знакомые всё лица!»
МАТЬ. Здравствуйте!..
ОТЕЦ. Нас музыкой встречают! Здра-асьте!..
ЖЕНЬКА. С приездом!
НЕЗНАКОМКА (чуть слышно). Здрасьте...
ВОЛОДЯ (обнимая мать). Откуда вы так рано?
МАТЬ (краешком губ целуя сына). Разве рано?
ОТЕЦ. В самом деле, почему же рано? (Обнимает и целует сына в свою очередь.) Не ждал?
ВОЛОДЯ. Забыл, какое сегодня число.
ОТЕЦ. Счастливые часов не наблюдают! Простите несчастных! (Раздевается.)
МАТЬ (умилённо). А мы-ы! Минуты считали! Устали! Соскучились!
ОТЕЦ (внося нечто в упаковке). Да-а, в гостях хорошо, а дома лучше. Великая истина! Родная речь, родные лица!
МАТЬ. Да, родное захолустье – и нет его дороже. Кстати, Вова, разве у тебя сегодня нет учебы?
ВОЛОДЯ. Нет. Расписание переменилось – перед сессией.
ОТЕЦ. Тем лучше. Отпразднуем встречу вместе с твоими друзьями. (Оглядывая разбросанные по полу бумаги.) Ты, видать, не очень скучал без родителей. Это – моё?
ВОЛОДЯ. Это – моё.
ОТЕЦ. Ценю. (Направляется к гостям.) Ну, Женю я знаю. Здравствуй. (Рукопожатие.) А с вами, милая девушка, мы, кажется, не виделись. Сын, познакомь нас!..
Неожиданно НЕЗНАКОМКА проходит к вешалке, снимает свою куртку,
вдевает ноги в свои туфли.
ВОЛОДЯ (осторожно). Куда ты?
НЕЗНАКОМКА (отчуждённо). Извините... (Быстро уходит.)
ВОЛОДЯ (бросаясь за ней). Подожди меня!..
Общее замешательство.
Наконец ВОЛОДЯ, очнувшись, спешит к вешалке, но, сбросив шлепанец, обнаруживает босую ногу и быстро уходит в свою комнату.
ОТЕЦ. Что-нибудь не так, сын?..
ВОЛОДЯ опять идёт к вешалке, надевает носки, обувается.
ЖЕНЬКА там же надевает свою куртку.
МАТЬ. Что случилось, Вова?..
ВОЛОДЯ снимает с вешалки свою куртку.
ОТЕЦ. Может, ты всё же удостоишь нас хоть словечком?
ВОЛОДЯ (удостаивая). Что вы хотите услышать?..
МАТЬ. Ну... объясни же нам....
ВОЛОДЯ. Что?
МАТЬ. Кто эта девушка?
ВОЛОДЯ. Моя жена.
ОТЕЦ (переглянулся с матерью). Жена? Ты хочешь сказать...
ВОЛОДЯ (перебивая). Я не хочу сказать! Я сказал!
МАТЬ. Подожди! Ну как же ты уходишь? Скажи хотя бы, кто она и как её зовут?
ВОЛОДЯ (с вызовом). А вот этого я не знаю!
МАТЬ (не поняв). Чего ты не знаешь?
ВОЛОДЯ. Ничего не знаю. Ни имени, ни фамилии. И тем не менее она моя жена. Супруга!
ОТЕЦ. Ну хорошо, объясни всё же, сын. Мы действительно ничего пока не понимаем.
ВОЛОДЯ. И не поймете. Я в этом абсолютно убеждён.
ОТЕЦ. А ты растолкуй подоходчивей, снизойди к папе с мамой.
ВОЛОДЯ. Нечего растолковывать. Я женился и всё. Мы знакомы всего одну ночь, но я знаю, что ей уже восемнадцать, а мне двадцать два, в сумме сороковник, так что вам беспокоиться не о чем.
МАТЬ. Ты шутишь, Вова?
ВОЛОДЯ. Ну вот, я знал, что вам не понять.
ОТЕЦ. Слушайте! А почему мы на пороге? Пройдём хоть на минуту, присядем, сын!
ВОЛОДЯ (поколебавшись). Ладно, устроим брифинг. (Возвращается в гостиную, плюхается на диван.) Прошу! Задавайте вопросы, господа!
ОТЕЦ садится и приглашает мать.
МАТЬ (отказываясь). Я не могу. (Сыну.) Рассказывай.
ВОЛОДЯ. А я уже всё рассказал. Спрашивайте!.. (Оглянулся к ЖЕНЬКЕ, зазывая жестом.)
ЖЕНЬКА (страдая от неловкости). Я там подожду.
ВОЛОДЯ. Ну давай, я сейчас.
ЖЕНЬКА скрывается.
ОТЕЦ (добродушно). Ты напрасно так с нами. Мы не такие уж старые, кое-что понять сможем. Но в данном случае ты нас просто шокировал. Давай по порядку.
МАТЬ. Погоди!.. Скажи, Вова, эта девушка... ночевала у нас?
ВОЛОДЯ. Дошло!
МАТЬ. И что?.. Она... спала... в твоей комнате?
ВОЛОДЯ. В «данном случае» это называется – со мной.
МАТЬ. Ну? И теперь?
ВОЛОДЯ. Не понимаю...
МАТЬ. Вы поженитесь?
ВОЛОДЯ. Ну почему же в будущем? Это уже в прошлом!
МАТЬ. Вова, не смейся, пожалуйста, это слишком серьёзно. Ты должен сказать нам всё.
ВОЛОДЯ. Должен?!
ОТЕЦ. Не должен, успокойся. Мы просим тебя. Объясни, если можно, без шуток.
ВОЛОДЯ. А я без шуток. Что вам не ясно? Слушайте, нам некогда, давайте покороче.
МАТЬ. Ну хорошо, скажи, пожалуйста... эта девушка... у неё... был кто-нибудь до тебя?
ВОЛОДЯ (бравируя). В твоём смысле – не было! Но для нас с ней это не имеет значения, для вас – тем более.
МАТЬ. Да?! А если родится ребенок?!
ВОЛОДЯ. Ну и что? Родится – хорошо.
МАТЬ. Господи! Ты сам ещё ребенок!
ВОЛОДЯ. Мать, окстись, мне уже двадцать два!
МАТЬ. Боже мой, в первый же вечер лечь в постель! На что это похоже?
ВОЛОДЯ. Почему – лечь в постель? Можно сказать – полюбить!
МАТЬ (будто не слыша). Какое легкомыслие! О чём вы думали?
ВОЛОДЯ. Ты не знаешь, о чём в это время думают?
МАТЬ. О последствиях!
ВОЛОДЯ. Ну, мать, и впрямь: всё гениальное - просто. Ладно, я вас понял. (Поднимается.) Жень!.. (Идёт в прихожую и силой приводит ЖЕНЬКУ.) Ну я тебя прошу, на минуту. (Родителям.) Это мой шафер, он с ходу всё понял, и вы сейчас тоже поймёте. (Женьке.) Слушай, тут у нас жуткая драма разыгралась. И всё потому, что я нечаянно женился. А ты что скажешь?
ЖЕНЬКА. А я-то тут при чём?
ВОЛОДЯ. Вот! Вы поняли? Он тут ни при чём, хотя и шафер. И вы ни при чём, хотя и родители жениха. (Пожал руку Женьке.)
МАТЬ (сокрушённо). Какие же вы ещё дети!
ВОЛОДЯ (призывно). Маман! Ты же современная женщина! Эмансипэ! Улыбнись! Жизнь прекрасна и удивительна!
МАТЬ. Ты бы лучше подумал, чем будешь кормить свою семью! «Жизнь прекрасна».
ВОЛОДЯ. Не волнуйся, мать, корм для нас не самое главное. Проживём. В конце концов я могу и работать.
МАТЬ (с горькой усмешкой). Работать?!
ВОЛОДЯ. Конечно. В любом ресторане – тапёром.
МАТЬ. А институт заканчивать ты думаешь, тапёр?
ВОЛОДЯ. А я его брошу. Не хочу учиться, а хочу жениться.
МАТЬ. Попробуй, брось.
ВОЛОДЯ (беспечно). А что? Я уже бросил. Сегодня. Ты, мать, как в воду глядишь.
МАТЬ (выразительно смотрит на мужа). Приехали... А не кажется ли тебе, сынок, что для нас и без того многовато впечатлений?
ВОЛОДЯ. Всё, что могу, мамочка.
МАТЬ. Ты как разговариваешь с матерью? И всё из-за этой... которую не знаешь как зовут?!.
ОТЕЦ. Маму-уля! Он сам не знает, что болтает. Он шутит. Пойди-ка приготовь нам кофе.
МАТЬ (страдальчески). Да какой сейчас кофе?!
ОТЕЦ. Пойди, пойди. Дай мужикам пообщаться.
МАТЬ нехотя уходит на кухню.
Ну, мужики, раздевайтесь. Вдарим по кофею – и пойдёте.
ВОЛОДЯ (бурчит). Некогда, па.
ОТЕЦ. Так уж и некогда? Ну хоть минуту, без кофе, можешь подарить отцу родному?
ВОЛОДЯ. Без кофе. (Проходит к дивану и садится.)
ЖЕНЬКА остаётся между прихожей и гостиной.
ОТЕЦ. Так это правда? Насчет института?
ВОЛОДЯ. Правда.
ОТЕЦ. Документы, надеюсь, не забрал?
ВОЛОДЯ. Не успел. Я ещё не был там сегодня.
ОТЕЦ. А вчера?
ВОЛОДЯ. Вчера был, но забыл. (Вдруг начал подбирать и складывать разбросанные листы.)
Женька помогает.
ОТЕЦ. Слушай, чего-то я уже не понимаю. Что за ерунда? Опять к разбитому корыту? В тапёры?.. А хорошо ли ты подумал?..
ВОЛОДЯ пожимает плечами.
Ладно, живи как можешь. Долго ли ещё намерен и с к а т ь ?
ВОЛОДЯ. Не знаю, па. Наверно, пока не найду.
ОТЕЦ. Хочешь знать моё мнение?
ВОЛОДЯ. Давай.
ОТЕЦ. Я бы на твоём месте всё-таки закончил институт и попробовал себя в деле. Подумай.
ВОЛОДЯ. Спасибо за рецепт.
ОТЕЦ. И ещё. Если можешь, не женись.
ВОЛОДЯ. Почему?.. (И вдруг увидел, как Женька опять пытается улизнуть.) Да подожди меня-то, Жень!
ЖЕНЬКА. Я буду на лестнице. (Скрывается.)
ВОЛОДЯ (отцу, нетерпеливо). Ну? Так почему же?..
ОТЕЦ. Во-первых, как это ни банально, рановато. А во-вторых, подумай сам. Ты знаком с этой милой девочкой меньше суток, если это правда. Не знаешь даже как её зовут – это вообще потрясающе. И что? Ради неё ты готов уже на всё? А ты уверен?
ВОЛОДЯ. В чём?
ОТЕЦ. В том, что это не пройдёт у тебя завтра же.
ВОЛОДЯ. Не пройдёт.
ОТЕЦ. Я рад. Но, по-моему, твои впечатления ещё слишком свежи. Не горячись, осмысли. Ты живёшь днём сегодняшним и боишься думать о будущем, а в этом деле...
ВОЛОДЯ. Да ничего я не боюсь! Я только не понимаю, при чем здесь “женись не женись”? Мы – уже – женаты! А в будущем – посмотрим: как будет – так и будет!
ОТЕЦ. Вот именно – как будет! Но поверь же, это опыт не только мой!
ВОЛОДЯ. Да не хочу я вашего опыта! Я сам!
ОТЕЦ. Ну прямо как с горки на санках: я сам! А жизнь гораздо сложнее, хочешь ты или нет! Зачем же, чёрт возьми, из поколения в поколение повторять одну и ту же глупость?!
ВОЛОДЯ. Любовь – глупость?
ОТЕЦ. Да, и любовь, ты прав. Это как раз тот самый корень, из которого произрастают величайшие глупости. Сын, послушай меня. Я же не запрещаю тебе любить – это от нас не зависит. Но сейчас ты повторяешь мою элементарную ошибку. Ранняя женитьба – это шаг в пропасть, поверь!
ВОЛОДЯ. Ну, у тебя это, может, и ошибка, тебе видней. Но нам-то ты что предлагаешь? Разойтись?
ОТЕЦ (не слушая). Сейчас ты увлечён и ослеплён, но переоценка неизбежна, сын. В браке слишком многое открывается, а ты ещё к этому не готов, я вижу. Твоя любовь не выдержит житейского цинизма. Она умрет, но свяжет тебя по рукам и ногам. Не повторяй моих ошибок, не поддавайся иллюзиям, будь трезвым, думай, не мечтай, а иначе это будет бессмысленное самоуничтожение. Поверь мне, родной, я знаю, что говорю. Ты сделаешь по-своему, но тебе необходима хотя бы крупица сомнения. Господи, ведь это же так ясно и банально: ничто не вечно! И любовь не вечна! Люди вообще несовместимы по своей природе! Мы все обречены на одиночество! Но ранний брак – абсолютная бессмыслица! Если ты сейчас хоть немного ошибся, то дальше всё усугубляется в геометрической прогрессии. Ну, подумай, зачем тебе это нужно? Зачем?..
Встречный взгляд сына заставляет его опомниться.
Прости, сын. Я всё сгустил, конечно. Забудь.
ВОЛОДЯ. Как же ты живешь так, па?
ОТЕЦ (апатично). Живу... Как видишь.
ВОЛОДЯ. И у всех так, да?
ОТЕЦ. По-моему, у всех.
ВОЛОДЯ. А как же Ромео и Джульетта?.. Сказка? Ложь?
ОТЕЦ. Ну почему же? Правда. Если бы Шекспир не убил Ромео и Джульетту, умерла бы их любовь.
ВОЛОДЯ. А ты об этом не писал.
ОТЕЦ. Не писал. Но это... не новая мысль.
ВОЛОДЯ поднимается, чтобы уходить.
Навстречу ему выходит МАТЬ – в слезах.
ВОЛОДЯ обнимает её.
ОТЕЦ (подходя к ним). Ну, вот, мать, сын вырос и женился, а мы с тобой уже старики. Готовься внуков нянчить.
ВОЛОДЯ (примирительно). Ну, ладно, старики. Может, ещё ночевать приду, ничего?
ОТЕЦ (разводит руками). Дожили!
ВОЛОДЯ. Ну, пока! (Уходит).
З а т е м н е н и е.
Далее – с переменой музыки – Шекспир и современность в переплетении.
ДЖУЛЬЕТТА (ИННА). Отец мой, умоляю, одно лишь слово дайте мне сказать!
КАПУЛЕТТИ (РЕЖИССЁР). Прочь, дура, прочь, беспутная! Ты не почла за счастье, что тебе, нестоящей, мы подыскали достойного такого жениха? Нет, дерзкая девчонка! Будь к четвергу готова отправиться с Парисом в храм – иль на вожжах тебя поволоку! Тварь непокорная! Пойдешь смирёхонько ты в церковь! Иль больше мне не смей смотреть в лицо! Молчать! Не отвечать! Не возражать!.. (Уходит.)
ДЖУЛЬЕТТА (уходя за ним). Отец!..
НЕЗНАКОМКА (появляясь вслед за матерью, в слезах). Ну мама, выслушай меня!
МАТЬ. Нет! Не говори мне ничего, я не могу поверить! Нет!
НЕЗНАКОМКА. Но это правда, мама!
МАТЬ. И ты ему уже сказала?
НЕЗНАКОМКА. Он сам всё понял, мама, и я должна была сказать!
МАТЬ. Да почему должна-то? Кто за язык тянул? Ты бы ещё тыщу раз одумалась!
НЕЗНАКОМКА. Да нет же, мама, это невозможно!
МАТЬ. Возможно! Всё возможно! И я-то, дура, была уверена, что ты звонила от него, а ты... какая негодяйка!
НЕЗНАКОМКА. Прости меня, пожалуйста, я не могла ещё сказать.
МАТЬ. Да всё могла ты – не хотела! Это я виновата, конечно. Не научила жизни! Опомнись! Опомнись! Такого парня обижаешь! Соплячка! Мало тебе моей судьбы? Самой захотелось?
НЕЗНАКОМКА. Мама, успокойся, пожалуйста! Ведь ты же говорила: только бы любить и быть любимой!
МАТЬ. Я говорила: не будь дурой! А если сомневалась, почему молчала? Ведь ты же согласилась даже на венчание! Ты не любила, да? И не была любимой?
НЕЗНАКОМКА (отчаянно). Я не знала, что это такое! Ну как же ты не понимаешь, мама?
МАТЬ. Не знала! А теперь узнала? За одну-то ночь! Кто тебе поверит? Людей наприглашали! Как в глаза смотреть?
НЕЗНАКОМКА. Да все же всё поймут! Кому какое дело?
МАТЬ. Ох, да правда, людям начихать, порадуются только твоему несчастью. Да и на них начхать в конце концов, когда родная дочь такое вытворяет. Господи, прости меня!.. Конечно, лучше сразу рвать больной зуб. Но ты подумай, ему-то, такому парню, каково принять такой позор?
НЕЗНАКОМКА (умоляя). Ну что же делать, мама? Всё само решилось, понимаешь? Само собой!
МАТЬ. Что делать! Тыщу раз подумать надо было! А теперь уж делать нечего. Ты выбрала свою судьбу.
Звонит радиотелефон в руках у матери, и одновременно возникает знакомая скамейка.
Алло?!.
ВОЛОДЯ (по мобильному). Алё, простите, будьте любезны... мне бы... вашу дочь... не знаю как зовут, она дома?.. Скажите ей, это говорят из цирка: «слоны идут на водопой!..»
МАТЬ (сердито). Ничего не понимаю. Разбирайся! (Передаёт трубку.)
НЕЗНАКОМКА (крича). Алло, это ты?!
ВОЛОДЯ. А кто ж ещё-то? Ты меня уже забыла?
НЕЗНАКОМКА. А ты меня?
ВОЛОДЯ. Я первый спросил! Куда ты подевалась? Почему не дождалась? Я искал тебя в толпах, высматривал в транспорте, ты мне мерещилась в каждой встречной! Что ты со мной вытворяешь?
НЕЗНАКОМКА (смеётся сквозь слёзы). Дурачок, ты где сейчас?
ВОЛОДЯ. У тебя во дворе бомжую на скамейке.
НЕЗНАКОМКА. Ты здесь! Я быстро! (Убегает.)
ЖЕНЬКА (поддерживая друга). Старик, не расслабляйся! Это ведь только начало. Ни пуха!
ВОЛОДЯ (шатаясь от счастья). Иди ты к чёрту!
ЖЕНЬКА. Туда и направляюсь. Кстати… (Передаёт ключи.) Не потеряй, смотри, на улице останешься, молодожён.
ВОЛОДЯ. Спасибо, друг. Прости за временные трудности.
ЖЕНЬКА. Пустяки. А ежели объявится хозяйка – скажи, ты мой брат из Саратова.
ВОЛОДЯ. Ага, близнец.
ЖЕНЬКА. Не близнец, а двойняшка. Большая разница.
ВОЛОДЯ. Две большие разницы.
ЖЕНЬКА. Я больше, имей в виду.
ВОЛОДЯ. Зато я выше и чище.
ЖЕНЬКА. История рассудит. Пока!.. (Уходит.)
ВОЛОДЯ (в лихорадке ожидания).
Когда рукою недостойной грубо
Я осквернил святой алтарь – прости.
Как два смиренных пилигрима, губы
Лобзаньем смогут след греха смести...
Внезапно появляется ПАРЕНЬ.
ВОЛОДЯ вопросительно оборачивается.
ПАРЕНЬ приближается и неожиданно бьёт Володю по щеке – пощёчина как вызов.
ВОЛОДЯ (преодолев порыв дать сдачу). Слушай... Если это искупает мою невольную вину, я готов подставить...
ПАРЕНЬ бьёт по другой щеке.
ВОЛОДЯ едва устоял, потирает щёки.
Спасибо за массаж. Надеюсь, это всё?
ПАРЕНЬ (презрительно). Салага! Ты хоть служил?
ВОЛОДЯ. Пока нет.
ПАРЕНЬ. Оно и видно. Размазня. Я мог убить тебя ещё вчера.
ВОЛОДЯ. Почему не убил?
ПАРЕНЬ. Скотина ты. «Почему». Куда ты влез? Я берёг её, не трогал, даже после армии держал свои инстинкты, а ты... скотина!
ВОЛОДЯ. Я не скотина.
ПАРЕНЬ. Не скотина? Кобель вонючий! Понял?
ВОЛОДЯ. Нет.
ПАРЕНЬ. Хотя, конечно: сучка не захочет – кобель не вскочит.
ВОЛОДЯ резко бьёт Парня по щеке.
Ну всё, салага, прощай, ты сам напросился... (В несколько приёмов жестоко избивает соперника и в ярости отталкивает его от себя.)
ВОЛОДЯ падает спиной на скамейку и, вскрикнув от боли, теряет сознание.
Получил, скотина? Получил? Вставай! Разговор не окончен!.. (Пытается поднять безжизненное тело и вдруг пугается непоправимого.) Кретин! Салага! Предупреждал ведь! Сиди теперь, гад, молись на скорую! Вызову, сволочь! На грех навел! Убил бы салагу! Жди скорую! Салага!.. (Отчаянно воя, скрывается.)
НЕЗНАКОМКА (вбежав). Боже мой, что такое? (Бросается к ВОЛОДЕ.) Прости меня, это я виновата! (Плачет.) Какие вы все дураки, боже мой!
ВОЛОДЯ (приходя в себя и преодолевая боль). Нормально. Никто – никому – ничего.
НЕЗНАКОМКА. Где тебе больно? Надо скорую вызвать!
ВОЛОДЯ (поспешно). Нет!.. Не надо скорой. Не бросай меня больше, слышишь? Не оставляй!
НЕЗНАКОМКА (пугаясь). Что ты, мой милый? Это ты меня не оставляй!
ВОЛОДЯ (с подобием улыбки). Как звать-то тебя, скажи?
НЕЗНАКОМКА (сквозь слёзы). Так и не знаешь?! Аня. Аня меня зовут.
ВОЛОДЯ. Анюта, что ли?
АНЮТА. Можно и так.
ВОЛОДЯ. А можно и Нюрка?
АНЮТА. Как хочешь.
ВОЛОДЯ. Нюрочка-дурочка, да?
АНЮТА. Что-что-что-о?!
ВОЛОДЯ. Э-э-э, да ты еще и глухая!
АНЮТА (смеясь и плача). Сам глухой, зачем ты дрался?!
ВОЛОДЯ. Убежать не успел. Нормально. Ту-пик.
АНЮТА (пытаясь понять). Какой тупик, Володя?
ВОЛОДЯ. Нет повести печальней, но если бы Шекспир не убил Ромео и Джульетту, умерла бы их любовь. Вот так, memento mori, помни о смерти, не забывайся.
АНЮТА (в шоке). А почему... умерла бы любовь?
ВОЛОДЯ. Не мы такие – жизнь такая.
АНЮТА. Но разве ты во мне ошибся?
ВОЛОДЯ. Да это же теория сухая, но ты же знаешь: «вечно зеленеет древо жизни!»
АНЮТА. Правда? Ты правда так думаешь?
ВОЛОДЯ. Правда.
АНЮТА (неудержимо плачет). А иначе... если у нас не будет нашей веры... если Ромео и Джульетта погибли во спасение любви... если мы признаем, что у них не могло быть выхода... тогда... зачем?.. тогда... получается, и мы с тобой... обречены?..
ВОЛОДЯ. Ты чего ревёшь-то? Нормально, говорю же!
АНЮТА (торопится высказать). Да-да, я не буду, прости, не буду. Но, знаешь, я тоже думала: как же мы дальше будем? Это ведь очень не просто, наверно. Не космос и не сцена, не работа, не игра. Земная, обыденная жизнь – понимаешь? Но я ничего не боюсь, не думай. Когда я с тобой, когда вижу тебя или чувствую рядом... не знаю, бывает ли лучше. Но всё равно, ты прав: не надо забываться. И я не буду больше забываться. И ты, пожалуйста, не забывайся. Никто не знает, какие испытания нам предстоят, но с нашей памятью и верой мы всё преодолеем. Бог есть Любовь, вот и всё!..
ВОЛОДЯ (внезапно, словно в бреду). Вспомнил! Какая же ты умница! Я вспомнил! Мы летели в тупик и обмирали от страха, а дальше – я вспомнил: тупик... оказался туманом! И мы... сквозь туман... пролетели... в звёздную... бесконечность!.. Ты видишь, Анюта?.. Звёздное небо!.. Смотри, смотри!.. (Вдруг от боли теряет сознание.)
АНЮТА (отчаянно, в ужасе). Да, да! Я вижу! Я вижу, Вовка! Я с тобой! Не умирай, пожалуйста!..
Музыка - затемнение.
В луче света остаётся лишь ДЖУЛЬЕТТА-АНЮТА и сквозь плач умоляет:
Быстрей, огнем подкованные кони,
К палатам Феба мчитесь! Ваш возница,
Как Фаэтон, на запад гонит вас
И ускоряет ход туманной ночи!
Раскинь скорей свою завесу, ночь,
Пособница любви, закрой глаза
Идущим мимо людям, чтобы мог
Ромео мой попасть в мои объятья
Невидимо, неведомо для всех!
Ночь, добрая и строгая матрона,
Вся в чёрном, приходи и научи,
Как, проиграв, мне выиграть игру,
В которой оба игрока невинны!
Ночь кроткая, о ласковая ночь,
Ночь темноокая, дай мне Ромео!.. (Исчезает в затемнении.)
Слышится сирена скорой помощи.
Вместе с музыкой пролога на сцену выходит траурная процессия.
В центре появляется ГЕРЦОГ.
ГЕРЦОГ (обращаясь к враждующим сторонам).
Монтекки!.. Капулетти!..
Вас бич небес за ненависть карает,
Лишив вас счастья силою любви!
А я за то, что ваш раздор терпел,
Утратою родных наказан также.
П а у з а .
Мы все наказаны.
П а у з а.
(Кричит.) Мы все наказаны!!!
Все склоняют головы.
И нет печальней повести на свете,
Чем повесть о Ромео и Джульетте.
Медленное затемнение.
